Я всё-таки считаю себя человеком воли, и посему немедленно приступил к работе. Каникулы я, как уже писал ранее, прохалявил, так что работать мне пришлось "с нуля". Ещё кризис этот творческий... У кого - финансовый, а у кого - творческий... На всех свой кризис...
И антикризисные меры.
Книги - вселенское зло! Дело в том, что в отрыве от своего творчества я прочитал чёртову уйму книг, в результате потеряв всю индивидуальность своего стиля. Вот... Поэтому пришлось мне "вчитываться" в самого себя, чтобы хоть как-то восстановить собственную индивидуальность.
Вашему вниманию предлагается два текста. Первый был написан в августе-сентябре прошлого года, а второй - сегодня.
Первый текст - здесь, а второй в комментариях.
читать дальше
Часть 1.
Пауки.
Глава 1.
Спор
.Пауки.
Глава 1.
Спор
Ему пришлось встать затемно. Так бывает: если уж решил пойти на поле рано, вставай тогда очень рано. Он поёжился. Было холодно, и это неудивительно – ночью сквозняком открылось окно, а предосенние ночи коварны. Он присел на подоконник. Утро – прохладное, и юноша изрядно удивился, почувствовав на щеке предупреждающее касание ветра. Он уже началась забывать, какого это – просыпаться рано… ведь обычно он открывал глаза ближе к полудню, когда жара уже полностью охватывала и лес, и луга, и всю природу целиком. Голова в такие дни болела невыносимо, а раздражительность в его речах подскакивала до запредельно высокой отметки.
Он закрыл окно. Отец что-то недовольно пробормотал во сне, видимо, услышав скрип рамы. Юноша на цыпочках прокрался к двери, спустился вниз.
«Куда я иду?.. Зачем?»
И мысли эти имели под собою достаточное плотное основание. Внизу было настолько уютно, настолько тепло, что немудрено было послать и отца со своим идиотским спором, и Авдия, глупого простолюдина, к чёрту. Но нет. Спор превыше всего.
В камине, что выложен был крупными и выступающими камнями, всё ещё мерцала одинокая искра. Юноша со вздохом приблизился к очагу, сел, начала раздувать. Пепел, снегом облепивший дрова, вспорхнул в воздух и осел на мебели. Юноша выругался, но дело своё продолжил. И когда [бог огня]* дал добро на это огниво, когда пламя с треском принялось пожирать поднесенные в дар дрова, тогда же новоиспеченный адепт [бога огня] улыбнулся. В первый раз за всё утро.
На треноге появился чайник, ну а покуда он грелся, юноша дремал в глубоком кресле отца, что имело место возле камина. Огонь словно распространял по комнате животворящую ауру, и было юноше под ней хорошо и покойно.
Велорий Вейк, сын Аэона Вейка и прямой потомок Ланриса Вейка спал. Он витал над самой поверхностью, он слышал треск дров в очаге и перезвон ручья на улице, он слышал даже храпение отца – но был он и в другой стране. Он успел побывать в стране C и раскурить там знаменитые трубки. Он был в Y – стране суровых мужчин, варварства и тирании. В D, где магией пропитан каждый дом и каждый человек.
Но суровая реальность вернула его назад. Чайник вскипел, и пришлось тогда Велору вставать, сонно протирать глаза и искать в буфете чашку.
Если по чести – странная в доме Вейков была расстановка. Стол и скамьи располагались под лестницей, и скамьи эти были угловыми, а между ними высился стол. Окно тоже было – сбоку, около лестницы. Это была столовая. Центр комнаты занимала гостиная – кресла да камин. Нашлось в этой комнате место и для кладовой – она была рассортирована по антресолям с буфетами.
Вот и приходилось Велору заваривать чай в одном месте, а пить его совсем в ином. Такие дома, как он слышал, назывались [по имени страны D] - только они могли додуматься вместить в одной комнате весь дом. Хотя не весь, слава подвигам. Спальню они догадались на верху оставить.
Ярко-серебряный свет озарил комнату. «Вот и рассвет, - подумал Велор отстранёно, - пора бы уж выходить». Он отставил кружку. Вздохнул. И пошёл переодеваться. Гардероб в этом безумном доме располагался там же, где и кладовая, то есть внизу. Шкаф – хороший, свежий, от него до сих пор пахло деревом – находился в углу. Велор стянул с себя тунику и надел длинную льняную рубаху. Подпоясался. На ноги пришлись порты. Обувью служили гетры.
«Ни дать, ни взять – простолюдин».
Распахнул дверь, шагнул за порог – и оказался на улице.
Уже проснулись птицы, чтобы монотонно затянуть свои песни на весь день. Рассвет придал росе вид самоцвета, трава стала более яркой.
Дом Вейков стоял в стороне от деревни. Задней своей частью он находился в лесу, тыловой же смотрел на деревенскую тропу. Сруб дома был обшит досками, опять же по [моде страны D]. Загон – прилегающий к правой стороне дома и непонятно зачем нужный. А в лесу была баня.
Велор шагнул на тропу и двинулся в сторону деревни. Ему предстоял дальний путь – сначала через деревню, потом – через лес, дальше в сторону Дороги Пророков.
И он двинулся. Дом их стоял, как уже говорилось ранее, в стороне от деревни и почти около леса, посему его прогулка началась именно с созерцания деревьев и вдыхания запаха мокрой травы с листьями. В лесу было холодно, сумрачно; подле тропинки громоздились огромные муравейники. Деревья – дубы, клёны и берёзы – росли как попало, среди них были и древние старцы, и молодое деревца.
Настроение Велора то падало, то поднималось. С одной стороны, приятно будет посмотреть на ошеломленное лицо отца, хотя ещё более приятней было бы выспаться. День обещал быть знойным, и удивляться тут нечему: конец лета, вот уже тринадцатая неделя началась. А потом осень… Мрачная и угрюмая осень в лесу. Мокрые листья, мокрое настроение. Томик поэзии и лютня, которая никак не поддаются пальцам Велора. Будут шутки отца, и шутки сии будут на редкость мрачными, ведь Аэон, как и Велор, осень терпеть не мог. Он наверняка начнёт пить. Вот всё хорошо в его отце – и характер, и внешность, и его отношение к Велору, но вот страсть к выпивке всё портит, хотя, опять же, нечего удивительного – не бывает так, чтобы в человеке всё было хорошо. Тем более в Вейке, которые славились своим непостоянством и безалаберностью.
Конечно, было скользко, но солнце, пробивавшиеся сквозь желтеющие листья, своё дело делало: роса потихоньку спадала, начинало теплеть и муравьи потихоньку вылизали из своих замков. Пронзительно пищали комары, но Велор, слава подвигам, шёл быстрым шагом, поэтому кровососущие бестии не успевали вонзаться в него. Лес раскинулся на пригорке, посему дорога шла чуть в гору, но не настолько, чтобы утомлять путника, скорее наоборот, она была крутой, подбадривая: давай-давай, ещё чуть-чуть, а на вершине тебя ждёт… Да ничего такого, по чести говоря. Его будет ждать дорога, широкая, одна из ответвлений великой Дороги Пророков.
* в квадратные кавычки взяты авторские имена божеств и притяжательные падежи стран;
* буквы символизируют авторские название вымышленных стран.